"Бостоны" в CCCР. "Бостоны" в CCCР Морская авиация использовала практически все типы самолетов, состоявших на вооружении. Причем использовались как машины советского производства, так и самолеты, построенные в США и Великобритании. Штаты морской авиации Ч

Один из наиболее известных двухмоторных бомбардировщиков Второй мировой войны, Дуглас DB-7/A-20 «Хэвок»/«Бостон» имел довольно долгую историю создания.

В марте 1936 г. на фирме «Нортроп» в инициативном порядке под руководством Э. Хайнемана началось проектирование двухмоторного штурмовика под обозначением «модель 7А» - цельнометаллического высокоплана с убираемым трехколесным шасси с носовой стойкой. В 1937 г. Армия США объявила официальные требования к новому штурмовику: скорость не менее 200 миль в час (322 км/ч), дальность полета 1200 миль (1930 км), бомбовая нагрузка 1200 фунтов (544 кг). «Модель 7А» отвечала требованиям по скорости, но имела меньшую бомбовую нагрузку. Проект переработали, предусмотрев установку более мощных моторов R-1830-S3C3-G, удвоив запас горючего, а расчетную бомбовую нагрузку довели до 908 кг. Носовая часть фюзеляжа могла быть выполнена остекленной, с рабочим местом штурмана-бомбардира, или глухой, с пулеметной батарей (в первом случае экипаж состоял из трех человек, во втором -из двух). Оборонительное вооружение в обоих вариантах состояло из двух 7,62-мм пулеметов в выдвижных верхней и нижней турелях. Самолет получил обозначение «модель 7В», а его проектирование осуществлялось уже фирмой «Дуглас», которая поглотила «Нортроп», и в которой теперь работал Э. Хайнеман.

Конкурс, состоявшийся в июле 1938 г., победителя не объявил, и участвовавшим в нем фирмам предложили построить по одному прототипу самолетов для сравнительных испытаний. Опытный экземпляр «модели 7В» впервые поднялся в воздух 26 октября 1938 г. В ходе испытаний машина продемонстрировала хорошую скорость, отличную для двухмоторного самолета маневренность и отсутствие каких-либо неприятных особенностей пилотирования. Самолет летал с обоими вариантами носовой части, которые выполнили взаимозаменяемыми.

И хотя американские военные пока не спешили закупать самолет, а прототип разбился 23 января 1939 г., изделие «Дугласа» ждал коммерческий успех - самолет был заказан Францией. 17 августа 1939 г. поднялся в воздух новый прототип, получивший обозначение DB-7, доработанный по французским требованиям, а в октябре начался выпуск серийных машин. Общий объем производства составил 7478 самолетов.

Летно-технические характеристики самолетов Дуглас DB-7/A-20 Boston:

Двигатели: Пратт энд Уитни R-1830-S3C4-G
мощность, л.с.: 1200
Размах крыла, м.: 18,67
Длина самолета, м.: 14,32
Высота самолета, м.: 4,83
Площадь крыла, кв. м.: 43,11
Масса, кг:
пустого самолета: 5171
взлетная: 8636
Скорость максимальная, км/ч: 475
Потолок, м.: 7835
Дальность полета, км:
Нормальная: 1600

Основные модификации Douglas DB-7/A-20 «Havoc»/«Boston»:

Дуглас DB -7 - 14-цилиндровые двигатели «Пратт энд Уитни» R-1830-SC3-G (1000 л.с; на первых 130 самолетах) или R-1830-S3C4-G (1200 л.с). Стрелковое вооружение - 6 7,5-мм пулеметов (4 неподвижных в носовой части, по 1 в верхней и нижней установках). Масса бомбовой нагрузки - 800 кг. Экипаж - 3 чел. По французскому заказу изготовлено 270 самолетов, обозначавшихся во Франции DB-7B3. Большинство самолетов из-за поражения Франции попали в Великобританию, где обозначались «Бостон» Mk.I (20 машин с моторами R-1830-SC3-G) и «Бостон» Mk.II (самолеты с моторами R-1830-S3C4-G). На самолетах установили 7,7-мм пулеметы и бортовое оборудование британского образца. Впоследствии переоборудовались в ночные истребители «Хэвок» Mk.I.

Дуглас DB -7 A - аналог DB-7 с 14-цилиндровыми моторами воздушного охлаждения «Райт» R-2600-A5B (1600 л.с). Заказаны Францией в количестве 100 единиц, но все попали в Великобританию и были переоборудованы в ночные истребители «Хэвок» Mk.II.

Дуглас DB -73 - соответствовал DB-7A, но получил удлиненную носовую часть. Для Франции в мае 1940 г. заказано 480 самолетов (240 машин выпустила фирма «Дуглас» и 240 - «Боинг»). 207 самолетов после нападения Японии на Пёрл-Харбор остались в США, остальные поставлены в Великобританию, где обозначались «Бостон» Mk.III.

Дуглас DB -7 B - аналог DB-73 для Королевских ВВС (британское обозначение «Бостон» Mk.III). Изготовлено 300 самолетов, из них 6 после нападения Японии на Пёрл-Харбор остались в США.

Дуглас DB -7 C - аналог DB-73 для ВВС Голландской Ост-Индии. Приспособлен для применения в качестве торпедоносца. В мае-июле 1942 г. изготовлено 48 самолетов.

Дуглас А -20 - первая модификация для ВВС Армии США. Двигатели R-2600-7 (1700 л.с; на 4 самолетах) или R-2600-11. Заказано 63 самолета, из них 3 переоборудованы в разведчики F-3 и 60 - в ночные истребители Р-70.

Дуглас А -20 А - двигатели R-2600-3 (1600 л.с; на 123 самолетах) или R-2600-11. Стрелковое вооружение - 7 7,62-мм пулеметов (4 неподвижных в носовой части фюзеляжа, 2 на верхней установке, 1 в нижней установке); часть самолетов дополнительно имела 2 7,62-мм неподвижных пулемета в мотогондолах, стрелявших назад. Масса бомбовой нагрузки - 908 кг. Экипаж - 3 чел. До сентября 1941 г. выпущено 143 самолета. 1 машина передана ВМС, где получила обозначение BD-1 и использовалась во вспомогательных целях.

Дуглас А -20 В - двигатели R-2600-11 (1600 л.с). Стрелковое вооружение - 3 12,7-мм пулемета (2 неподвижных в носовой части фюзеляжа, 1 на верхней установке), 1 7,62-мм пулемет в нижней установке; часть самолетов дополнительно имела 2 7,62-мм пулемета в мотогондолах. Масса бомбовой нагрузки - 940 кг. Изготовлено 999 самолетов. 8 машин передан ВМС, где получили обозначение BD-2 и использовались во вспомогательных целях.

Дуглас А -20 С - вариант для ВВС Армии США, унифицированный с экспортным DB-7B. Двигатели - R-2600-23 (1600 л.с). Стрелковое вооружение аналогично А-20А (пулеметы в мотогондолах не устанавливались). С весны 1941 г. изготовлено 948 самолетов (808 фирмой «Дуглас» и 140 - «Боинг»). 200 самолетов поставлено Великобритании (обозначались «Бостон» Mk.IIIA).

Дуглас A -20 G - двигатели R-2600-23 (1600 л.с). Применена новая, неостекленная носовая часть, где устанавливались 6 12,7-мм пулеметов (на первой серии из 250 самолетов A-20G-1 устанавливались 4 20-мм пушки и 2 12,7-мм пулемета). Оборонительное вооружение - 1 12,7-мм пулемет на верхней шкворневой установке и 1 7,62-мм пулемет на нижней люковой установке; с серии A-20G-20 - 2 12,7-мм пулемета в верхней башне и 1 такой же в нижней установке. Максимальная масса бомбовой нагрузки - 1800 кг. Экипаж -3 чел. С марта 1943 г. до июня 1944 г. изготовлено 2850 самолетов.

Дуглас А -20 Н - соответствовал A-20G поздних серий, но с двигателями R-2600-29 (1600 л.с). С февраля по сентябрь 1944 г. поставлено 412 самолетов.

Дуглас A -20 J - самолет на базе A-20G с остекленной носовой частью. Стрелковое вооружение - 5 12,7-мм пулеметов (2 неподвижных в носовой части, 2 на верхней турели, 1 в нижней установке). Выпущено 450 машин, из них 169 поставлено Великобритании под обозначением «Бостон» Mk.IV.

Дуглас А -20 К - аналог A-20J с моторами R-2600-29. С марта по сентябрь 1944 г. изготовлено 413 самолетов, из них 46 разведчиков F-3A. 90 А-20К поставлено Великобритании как «Бостон» Mk.V.

Боевое использование самолётов Дуглас А-20 «Бостон»

В ВВС Армии США поставки Дуглас А-20А в строевые части начались весной 1941 г. В 1942 г. началось развертывание групп «Бостонов» в Великобритании. Первой прибыла 15-я бомбардировочная АЭ, чьи экипажи приступили к боевой работе в июле, летая на самолетах, переданных англичанами. С ноября 1942 г. в Алжире воевала 47-я БГ, вооруженная А-20В. Со средины 1943 г. она действовала на Сицилии, а затем в континентальной Италии, постепенно перейдя от дневных налетов к ночным операциям.

В операции «Оверлорд» - высадке в Нормандии в июне 1944 г. - участвовали три группы A-20G/J (409-я, 410-я и 416-я), входившие в состав 9-й ВА. Помимо поддержки высадившихся войск, «Бостоны» привлекались для ударов по стартовым позициям самолетов-снарядов V-1. Осенью 1944 г. все три группы передислоцировались на территорию Франции. 410-я группа в сентябре 1944 г. участвовала в попытках помочь английским парашютистам под Арнемом, а затем все три группы бомбили укрепления «линии Зигфрида» на границе Германии. В декабре «Бостоны» принимали самое активное участие в отражении немецкого контрнаступления в Арденнах. К тому времени 416-я группа уже получила новые самолеты А-26, а 409-я начала их освоение.

На Тихоокеанском ТВД американские «Бостоны» дебютировали в августе 1942 г. в составе 89-й бомбардировочной АЭ, воевавшей на Новой Гвинее. Вплоть до конца 1943 г. она оставалась единственной частью с А-20 на этом ТВД. К началу 1944 г. «Бостонами» полностью укомплектовали 3-ю БГ, а затем к ней присоединились 312-я и 417-я группы. Самолеты использовались как штурмовики, нанося удары по наземным и морским целям. В конце 1944 г. все три группы перебросили на Филиппины. После уничтожения японских войск на архипелаге самолеты А-20 привлекались к налетам на Формозу. Последней частью, воевавшей на «Бостонах» на Тихом океане, была 417-я БГ, в августе 1945 г. передислоцированная на Окинаву. После окончания Второй мировой войны А-20 были быстро сняты с вооружения в США.

В СССР было отправлено 3128 самолетов «Бостон» различных модификаций. И хотя до места назначения дошло только 2917 машин, СССР стал крупнейшим эксплуатантом самолетов этого типа (в ВВС Армии США служило лишь около 2000 А-20). Поставки самолетов начались в конце 1941 г. Первым в мае 1942 г. в бой на Южном фронте пошел 794-й БАП, а летом 1942 г. на фронте воевали уже целые дивизии, укомплектованные «Бостонами» - 221-я на Юго-Западном фронте и 244-я на Кавказе. Состав последней довели до 5 полков и в таком виде она участвовала в Сталинградской битве. В предгорьях Кавказа на «Бостонах» воевала и 132-я БАД. С осени 1942 г. в СССР проводили планомерные доработки стрелкового вооружения поставлявшихся самолетов - на них устанавливали советские турели с 12,7-мм пулеметами.

К весне 1943 г. на советско-германском фронте насчитывалось около 400 «Бостонов», почти все на юге (163 - на Закавказском фронте, 108 - Юго-Западном, 101 - Северо-Кавказском, 24 - Южном). 221-я дивизия в июле 1943 г. принимала участие в сражении на Курской дуге. С 1943 г. «Бостоны» широко применились в морской авиации. В январе 1943 г. на них начал воевать 36-й БАП , а вскоре этот тип самолета стал основным советским торпедоносцем. В этом качестве «Бостон» дебютировал летом 1943 г. в 9-м гв. МТАП .

С середины года началась замена самолетов «Бостон» Mk.HI и А-20В/С новыми A-20G. Такие самолеты участвовали во всех крупных операциях завершающего этапа войны - Белорусской, Ясско-Кишиневской, Восточно-Прусской и других. Применялись они и в минно-торпедных полках морской авиации. По состоянию на 1 мая 1945 г. ВВС располагали 995 «Бостонами», из них 2/3 - модификации A-20G. В войне с Японией принимали участие A-20G ВВС Тихоокеанского флота (к началу августа флот имел 58 таких машин), бомбившие цели в Корее, а также около 30 А-20Н/К 903-го БАП, совершившего несколько боевых вылетов над Курилами. В дальнейшем в советских ВВС «Бостоны» эксплуатировались до начала 50-х гг., а в морской авиации - до 1953 г .

Великобритании в общей сложности было передано более 1550 «Бостонов», но из них лишь около 1240 служили в Королевских ВВС - остальные либо остались в США, либо сразу же были перенаправлены в СССР. Самолеты «Бостон» Mk.I использовались как учебные, а «Хэвок» Mk.I и Mk.II - в качестве ночных истребителей и охотников-блокировщиков аэродромов («интрудеров»). Первой модификацией, применявшейся как бомбардировщик, стал «Бостон» Mk.III. Осенью 1941 г. такими самолетами начали вооружать эскадрильи 2-й группы Бомбардировочного командования: 88-ю, 226-ю, затем 107-ю. Боевую работу они начали в феврале 1942 г., нанося удары по объектам на территории оккупированной Франции. 18 августа 1942 г. «Бостоны» поддерживали рейд на Дьепп, осенью совершили ряд налетов на цели в Голландии. Весной 1943 г. «Бостонами» вооружили 342-ю (французскую) АЭ. Эта часть, а также 88-я АЭ летали на «Бостонах» Mk.III, а затем Mk.IV вплоть до победы над Германией. В Северной Африке на «Бостонах» воевали южноафриканские эскадрильи - 24-я (с ноября 1941 г.) и 12-я (с марта 1942 г.), а с начала 1943 г. такими самолетами перевооружили 4 АЭ Королевских ВВС, действовавших в Тунисе, а затем в Италии вплоть до конца войны. Последние «Бостоны» в Британии сняли с вооружения в 1946 г.

ВВС Франции до начала немецкого блицкрига перевооружили DB-7 3 бомбардировочные группы, а ещё 2 находились на стадии переучивания. По состоянию на 10 мая 1940 г. в них насчитывалось 64 самолета. Все они дислоцировались в Северной Африке. В боевых действиях против Германии они приняли весьма ограниченное участие. На фронт отправили группы GB 1/19 и GB 11/19, совершившие первые боевые вылеты 31 мая. В тот день 12 DB-7B3 бомбили немецкие войска между Сен-Квентином и Перонной. До 14 июня 1940 г. было выполнено около 70 самолето-вылетов, после чего уцелевшие «Дугласы» вывели в Северную Африку.

В составе ВВС Виши осталось 4 группы DB-7B3 -GB I/32 и GB II/32 в Марокко, а также GB I/19 и GB II/61 в Алжире. Самолеты GB I/32 в конце сентября 1940 г. принимали участие в налетах на Гибралтар.

ВВС Свободной Франции в 1944-1945 гг. использовали доставшиеся от авиации Виши самолеты DB-7B3 и переданные британцами «Бостоны» Mk.IV в трех бомбардировочных группах.

69 DB-7 и А-20 получили Королевские австралийские ВВС. С осени 1942 г. на Новой Гвинее на таких самолетах воевала 22-я АЭ.

30 А-20К во второй половине 1944 г. получила Бразилия. В этой стране «Бостоны» эксплуатировались до 1955 г.

Самолет DB-7 стал родоначальником весьма удачного семейства легких бомбардировщиков А-20, успешно применявшихся на самых разных ТВД как против наземных, так и против морских целей. Высокие летные данные «Бостона» позволили создать на его основе несколько модификаций ночных истребителей, а мощное вооружение A-20G и Н - использовать их как штурмовики.

Американские конкуренты «Бостона» - бомбардировщики «Балтимор» и «Мэриленд» фирмы «Мартин» - существенно уступали ему в скорости, английский «Бленхейм» проигрывал не только в скорости, но и в бомбовой нагрузке. В советских ВВС «Бостон» считался лучше Пе-2, находясь на уровне Ту-2.

А-20 «Бостон» в районе Голубой (бывшая Рыбацкая) бухты. Впервые этот самолет был обнаружен группой ученых НИИ Океанологии с борта НИС "Импульс" 20.01.1988 г. Самолет залегает на глубине 34 м на траверсе Голубой бухты на ровном песчаном дне. Все видимые повреждения, вероятнее всего, явились причиной приводнения самолета: в носовой части разрушены обтекатели, хвостовая часть разбита (фрагменты находятся рядом), плоскости сохранились отлично, шасси выпущены, видны балочные держатели для бомб, хорошо сохранился пулемет на верхней турели, имеется свободный доступ в кабину пилота и отсек стрелка-радиста. Общее состояние самолета указывает на то, что экипаж совершил экстренную посадку.

На хвостовой части самолета сохранился его заводской номер 1279?. Часть пятой цифры заводского номера самолета была нанесена на стабилизатор руля, который отсутствует.На самом киле сохранился небольшой фрагмент нижней левой части пятой цифры номера, которая с равной степенью вероятности может быть «3», «5» или «9».Останки летчиков не обнаружены при обследовании самолета. Согласно архивным исследованиям можно установить историю самолета и судьбу экипажа.

Итак, три самолета А-20 «Бостон» с заводскими номерами 12793, 12795 и 12799.

Бостон № 12793 входил в состав 244 БАП и не вернулся с боевого задания в апреле 1943 года.

Бостон № 12795 упоминается в архивных документах лишь однажды.

При этом,на 25.04.1943 года, самолет А-20 № 12795 уже не числится в составе 452 НББАП, что подтверждается Актом от 26.04.1943 года передачи материальной части и личного состава полка в состав 132 БАД.

Бостон № 12799 в августе 1943 года совершил вынужденную посадку на аэродроме ст. Кореновская и до сентября месяца находился в ремонте, после чего вновь вошел в состав 277 БАП.

A-20C, 244-я бад, Северный Кавказ, октябрь 1942 г.

В процессе последующего исследования архивных дел по 244 БАП была установлена судьба экипажа самолета А-20 № 12793.

Из Приказа по 244 ББАП № 09 от 26.04.1943 г., ст. Кореновская:

«Поименованные ниже экипажи летного состава самолетов А-20-Б полагать не возвратившимися из боевого здания:

24.04.43 г. самолет – хвостовой № 4, заводской № 12793. Командир звена – старший лейтенант Алексеев Александр Алексеевич; штурман звена – лейтенант Попов Павел Александрович; воздушный стрелок-радист - сержант Доронин Борис Сергеевич; воздушный стрелок – старший сержант Пьядухов Василий Григорьевич».

Из Приказа по 244 ББАП № 015 от мая 1943 г., ст. Кореновская:

…5. Самолет № 12793 с моторами № 41-25232 и № 41-25230 24.04.43 г. при выполнении боевого задания по уничтожению артиллерии и живой силы противника в 3-4 км юго-западнее Новороссийска был подбит истребителями противника. Самолет с боевого задания не вернулся».

В донесениях о боевой работе 132 БАД за апрель 1943 года имеются упоминания о трех бомбардировщиках А-20, пытавшихся совершить аварийную посадку на аэродроме истребителей Геленджик, в результате получения боевых повреждений при выполнении боевых заданий в районе Новороссийска. Судя по всему, экипаж А-20 № 12793 под командованием старшего лейтенанта Алексеева, также пытался посадить объятую пламенем машину в Геленджике, но не дотянул до аэродрома два километра.

Из донесения о безвозвратных потерях 132 БАД за апрель 1943 года:

«…24.04.43 г. не вернулся с выполнения боевого задания по уничтожению артиллерии и живой силы противника в 3-4 км юго-западнее Новороссийска:

Алексеев Александр Алексеевич, 1908 г.р., командир звена 244 ББАП, старший лейтенант, ураженец Калининская обл., Максатихинский район, с. Рыбинское. В Красной Армии с 1930 года, беспартийный. Жена – Алексеева Юрия Ивановна, проживает по адресу: Ставропольский край, село Архангельское.

Попов Павел Александрович, 1909 г.р., штурман звена 244 ББАП, лейтенант, уроженец Вологодская обл., Тарночский район, Стасский с/с, д. Харитониха. В Красной Армии с 1933 года, член ВКП(б) с 1941 года. Жена – Попова Степанида Петровна, проживает: Читинская обл., ст. Бода, ж/д им. Молотова, Северный городок д. 9.

Доронин Борис Сергеевич, 1923 г.р., воздушный стрелок-радист 244 ББАП, сержант, уроженец г. Москва, ул. Новобасманная, д. 16, кв. 32. В Красной Армии и 1941 года, член ВЛКСМ с 1939 года. Сестра – Доронина Нина Сергеевна, проживает по адресу: г. Москва, ул. 2-я Брестская, д. 52, кв. 15.

Пядухов Василий Григорьевич, 1918 года рождения, воздушный стрелок 244 ББАП, сержант, уроженец Воронежская обл., Верхнековский район, Сухочаевский с/с, д. 2-я Андреевка. В Красной Армии с 1939 года, член ВЛКСМ с 1937 года. Мать – Пядухова Прасковья Семеновна, проживала по месту рождения учтенного».

Пилот у самолета-бомбардировщика А-20G «Бостон» 13-го гвардейского ДБАП (топмачтовики). ВВС Черноморского флота.

По данным боевых донесений противника, в этот день 24.04.43 г. в районе южнее Новороссийска пилотом 8/JG 52 Uffz. Wilheim Hauswirth в 16 часов 44 минуты и пилотом из состава словацкой эскадрильи люфтваффе 13/JG 52 Jan Gerthofer в 16 часов 50 минут на высоте 500 метров были одержаны победы над советскими бомбардировщиками А-20 Бостон. Победы над самолетами противника засчитывались немецким летчикам на основании записей кинокамер, установленных в фюзеляже и синхронизированных с бортовым вооружением. Судя по всему, один из пилотов Ме-109 сбил найденный А-20 № 12793, а второй подбил другой Бостон, который, не смотря на полученные повреждения, благополучно вернулся на аэродром базирования.

рисунок из книги А.Елкина

Конструктивная схема самолета

Самолеты морской авиации

Морская авиация использовала практически все типы самолетов, состоявших на вооружении. Причем использовались как машины советского производства, так и самолеты, построенные в США и Великобритании. Штаты морской авиации Черноморского флота к началу войны:

Бомбардировщики-138 ед., Истребители-346 ед., Разведчики-140 ед. ВСЕГО: 624 ед.

Морская авиация располагала самолетами И-15, И-16 и И-153. В составе Черноморской авиации имелось 16 МиГ-3, которые были получены буквально накануне войны и еще не были освоены пилотами. Однако из этого не следует, что все машины находились в действующих полках. Черноморский флот располагал: 7 Яками.

Основу парка торпедных полков составляли лендлизовские Hampden"ы и Boston"ы разных модификаций, которых было поставлено 656 штук.

Boston"ы модификаций А-20В и А-20С начали поступать в январе на Черноморский флот 1943 года. В первое время их использовали для разведки. После переделки на московском авиазаводе N81, самолеты комплектовались советским оборудованием. Устанавливались новые вооружение, прицелы, бомбодержатели. Весной 1943 года на одном А20G-1 были установлены два торпедодержателя (по одному с каждой стороны корпуса) и таким образом Boston начал свою карьеру торпедоносца. Обычно вешали одну торпеду (справа). Две торпеды самолет брал в тех случаях, когда взлетал с аэродромов с твердым покрытием и летел на небольшую дальность. Hа пяти А-20 были установлены первые советские радары Гнейс-2м.

Специфика морской авиации позволяет утверждать, что потери в личном составе были велики. Hапример, на Черноморском флоте из пяти погибших пилотов, трое гибли в море. Hа памятнике черноморским летчикам перечислено 1299 фамилий погибших. Характерно, что даже на третьем и четвертом году войны, когда советская авиация господствовала в воздухе, потери все равно оставались на высоком уровне

Важнейшие события в бассейне Черного моря: (Российская акватория).

С 25 июля по 31 декабря 1942 года - северокавказская оборонительная операция.

С 1 января по 9 октября 1943 года - северокавказская наступательная операция. Крупные перегруппировки войск. В ходе наступления занят плацдарм "Малая земля"; 16 сентября 1943 года освобожден Hовороссийск, 9 октября 1943 года Таманский полуостров очищен от оккупантов.

С 31-го октября по 11 декабря 1943 года - керченско-эльтигенская десантная операция. Советские войска заняли плацдарм восточнее Керчи;

Из-за нелетной погоды с января по май 1942 года активных действий в воздухе не велось. Советские наблюдатели зарегистрировали за это время только 239 вылетов немецких самолетов.

10 октября 1942 года капитан Ю.М. Рыжов и старший лейтенант И.Т. Марченко из 7-го ИАП подстрелили любопытную добычу: в районе Сочи жертвой советских пилотов стал Bv 138 С-1,

31 января 1944 года черноморская авиация понесла тяжелую утрату. Погиб командир 2-й ГМТАД, генерал-майор H.А. Токарев. Самолеты 36-го МТАП провели неудачную атаку на конвой, шедший в Евпаторию. Рассерженный генерал-майор приказал командиру полка готовиться к повторному вылету. Однако к указанному сроку удалось подготовить только два A-20G, остальные 18 машин должны были быть готовы в течение часа. Поэтому на задание вылетели только два готовых Boston"а, один из которых пилотировал генерал. Их сопровождало восемь Р-39. Однако второй A-20G вскоре повернул назад из-за неисправности двигателя. В результате генерал-майор полетел один. Выйдя на цель, генерал с дистанции 600 метров и с высоты 40 метров положил торпеду, которая попала в один из транспортов. Однако в этот самый момент прицельная очередь зенитной пушки поразила торпедоносец. Генерал попытался посадить горящую машину на берег, но при посадке погиб вместе со всем экипажем.

Тем временем трагикомический характер приобрела одна операция, проведенная в тот же самый день. Все происходило так. Пара "мессеров" села на хвост разведывательному А-20, в то время как "мессерам" на хвост села четверка Як-9 из б-го ГИАП. Советские пилоты выжимали из своих самолетов все что только можно, но догнать немцев не могли. В результате А-20 был сбит. Его пилот совершил ошибку, поскольку гнал свой самолет, не давая возможности истребителям прикрытия догнать немцев. После этого события командир звена истребителей был отчислен из части за невыполнение боевого задания.

Американский бомбардировщик Дуглас А-20 (он же "Бостон", "Хэвок") является одной из самых известных машин среди поставлявшихся по ленд-лизу в годы Великой Отечественной войны. Эти самолеты успешно применялись советскими летчиками как бомбардировщики, разведчики и тяжелые истребители. Особенно велика была роль в морской авиации, в первую очередь - в минно-торпедных полках.

А-20С. Этот вариант, известный также как "Бостон" III, получил торпедную подвеску ставшую впоследствии стандартной для всех модификаций.

А-20С составили основную часть первых партий бомбардировщиков, переданных союзниками СССР. Приемку "Бостонов" в Ираке советская миссия начала в феврале 1942-го. Уже в конце весны зги самолеты появились на фронте. Советская морская авиация впервые попробовала эксплуатировать "Бостоны" в начале 1943 г.

С января на "Бостонах" III начал действовать 37-й гвардейский минно-торпедный полк на Черном море. Он осуществлял из Геленджика налеты на Крым . Однако в роли бомбардировщика на море "Бостон" III, равно как и А-20В, в исходном виде использовать было трудно. Мешали два обстоятельства: сравнительно небольшой радиус действия (дальность была 1380 км и невозможность подвески крупных бомб, необходимых для поражения боевых кораблей. Поэтому "Бостоны" сперва использовались на флоте в основном в качестве разведчиков При переоборудовании в разведчик в бомбоотсеке монтировался дополнительный бензобак. Фотоаппаратура ставилась в кабине стрелка-радиста и в бомбоотсеке.

Наши летчики единодушно признали, что "Бостон" вполне отвечает требованиям современной войны. Бомбардировщик имел неплохую тяговооруженность, что обеспечивало высокую скорость, хорошую маневренность и вполне приличный потолок. Ему легко давались глубокие виражи с максимальным креном, он свободно летел на одном моторе. В советской инструкции по технике пилотирования "Бостона" указывалось: "Полет... с одним работающим мотором особой сложности не представляет". Учитывая слабую подготовку летчиков, ускоренно выпущенных из училищ в годы войны, очень важны были пилотажные качества самолета. Здесь "Бостон" был превосходен - прост и легок в управлении, послушен и устойчив на виражах

Немаловажным для суровых условий советско-германского фронта являлись и эксплуатационные возможности "Бостона". Моторы "Райт" работали надежно, хорошо запускались.

Бостоны" III, у нас сначала в воинских частях, а затем и в заводских масштабах переделывали, усиливая вооружение. Вместо шкворневой установки с двумя пулеметами калибра 7,62 или 7,69 мм монтировали отечественные башенные турели под крупнокалиберный пулемет УБТ, а иногда даже пушку ШВАК.

Для советских летчиков "Бостон" остался в памяти как один из лучших самолетов, поставлявшихся нам в годы войны союзниками.

Бостон А-20

Интересно, что будущий "Бостон" начал проектироваться в 1936 г. как чисто сухопутный штурмовик-бомбардировщик ("модель 7А"). Его создатель Дж. Нортроп и не предполагал, что эту машину когда-либо будут использовать против кораблей. С 1939-го самолет пошел в серийное производство под маркой DB-7 в различных вариантах для ВВС армии США (как А-20), английской и французской военной авиации. Но все эти варианты также были чисто сухопутными.

Первыми обратили внимание на потенциальные возможности DB-7 в области ведения боевых операций на море голландские специалисты. В октябре 1941-го, уже после захвата немцами самих Нидерландов, правительство Голландской Ост-Индии (ныне Индонезии) заказало в США партию самолетов DB-7C. По выданному заказчиком заданию этот вариант должен был быть аналогичен строившемуся для Великобритании DB-7B, но получал возможность нести торпеду весом 907 кг. Она размещалась в нижней части бомбоотсека в полу утопленном положении при снятых створках люка. DB-7C имел и морской спасательный комплект с надувной лодкой. Самолеты начали поступать в Ост-Индию уже после начала боевых действий на Тихом океане. 20 DB-7C в контейнерах прибыли на о. Ява вскоре после вторжения туда японцев. Полностью собрать успели всего один самолет, который принял участие в боях за остров, а остальные, целые или поврежденные, достались захватчикам как трофеи. Проверить торпедную подвеску DB-7C в реальном деле так и не удалось.

Опыт, приобретенный на DB-7C, использовали на модификации А-20С. Этот вариант, известный также как "Бостон" III, получил торпедную подвеску по типу DB-7C, ставшую впоследствии стандартной для всех модификаций.

А-20 применялись американской армейской авиацией против боевых кораблей и особенно транспортных судов (в основном на Тихом океане), но действовали при этом только пулеметным огнем, бомбами и ракетами. Флот США использовал ограниченное количество А-20 лишь для вспомогательных целей - как буксировщики мишеней. Береговое командование английских ВВС "Бостонов" вообще не имело.

А-20С составили основную часть первых партий бомбардировщиков, переданных союзниками СССР. Вместе с ними прибыло и некоторое количество DB-7B и DB-7C. Приемку "Бостонов" в Ираке советская миссия начала в феврале 1942-го. Уже в конце весны зги самолеты появились на фронте. Осенью того же года они вместе с другой модификацией, А-20В, пошли и по трассе с Аляски на Красноярск. Советская морская авиация впервые попробовала эксплуатировать "Бостоны" в начале 1943 г.

С января на "Бостонах" III начал действовать 37-й гвардейский минно-торпедный полк на Черном море. Он осуществлял из Геленджика налеты на Крым. Однако в роли бомбардировщика на море "Бостон" III, равно как и А-20В, в исходном виде использовать было трудно. Мешали два уже упоминавшихся обстоятельства: сравнительно небольшой радиус действия (дальность была 1380 км - меньше, чем у нашего Пе-2) и невозможность подвески крупных бомб, необходимых для поражения боевых кораблей. Поэтому "Бостоны" сперва использовались на флоте в основном в качестве разведчиков. Например, на Балтике 1-й гвардейский минно-торпедный полк в феврале 1943-го получил шесть А-20В, опробовал их... и сдал разведывательному полку. На Черном море "Бостонами" укомплектовали 1-ю эскадрилью 30-го отдельного разведывательного полка (а с лета 1943-го и 2-ю).

При переоборудовании в разведчик в бомбоотсеке монтировался дополнительный бензобак. Фотоаппаратура (камеры типов АФА-1, АФА-Б, НАФА-13 и НАФА-19) ставилась в кабине стрелка-радиста и частично - в бомбоотсеке.

Первые "Бостоны", попавшие в авиацию ВМФ, позволили провести всестороннюю оценку возможностей этой весьма перспективной машины. На них же отработали основные переделки, повышавшие эффективность их боевого применения.

Немаловажным для суровых условий советско-германского фронта являлись и эксплуатационные возможности "Бостона". Моторы "Райт" работали надежно, хорошо запускались, хотя в Заполярье замечали, что они весьма чувствительны к переохлаждению. Там на "Бостонах" ставили устройства для регулирования обдува цилиндров - лобовые управляемые жалюзи, похожие на те, что монтировались на Ил-4. Иногда замерзали механизмы управления шагом винта, что вынуждало утеплять втулки винтов съемными колпаками. При весьма интенсивной эксплуатации в СССР моторы не вырабатывали предписанный ресурс между переборками. Приходилось срывать поставленные американцами пломбы (фирма гарантировала 500 часов) и менять поршневые кольца, поршни, цилиндры и подшипники. В карбюраторы "Стромберг" иногда из-за течи в соединениях фильтра попадал воздух - это приводило к остановке мотора в полете.

Американцы по сравнению с советскими конструкторами уделяли больше внимания комфорту экипажа. Кабина А-20 была просторна. И летчик, и штурман имели хороший обзор; они располагались в удобных креслах с бронезащитой. Наших пилотов поражало обилие приборов на сравнительно небольшой машине, в том числе гироскопических. Самолет имел полный набор современного навигационного и радиооборудования. У нас экипаж "Бостона" увеличили, добавив к стрелку-радисту отдельного нижнего стрелка.

В целом "Бостон" вполне соответствовал требованиям войны на советско-германском фронте. Основным недостатком этой машины было слабое оборонительное вооружение.

Вторым существенным недостатком у нас сочли небольшую бомбовую нагрузку (у всех ранних модификаций 780 - 940 кг), которая лимитировалась, однако не столько возможностями винтомоторной установки, сколько количеством бомбодержателей и размерами бомбоотсека. На А-20 не предусматривалась подвеска крупных бомб. Это вполне понятно: "пятисотки" никак не вписывались в концепцию самолета-штурмовика.

А-20С так же, как и "Бостоны" III, у нас сначала в воинских частях, а затем и в заводских масштабах переделывали, усиливая вооружение. Вместо шкворневой установки с двумя пулеметами калибра 7,62 или 7,69 мм монтировали отечественные башенные турели под крупнокалиберный пулемет УБТ, а иногда даже пушку ШВАК.

Такая переделка увеличивала вес самолета и лобовое сопротивление, за что приходилось расплачиваться потерей скорости (6 - 10 км/ч), а также уменьшением нормальной бомбовой нагрузки до 600 кг. Наиболее часто ставили турель УТК-1 с одним УБТ и прицелом К-8Т или ПМП с боезапасом 200 патронов. Снизу монтировали люковую установку от Пе-2 с прицелом ОП-2Л и запасом 220 патронов. Такой вариант выпускал московский авиазавод N 81, специализировавшийся в годы войны на ремонте и доработке иностранных самолетов. Всего подобным образом переделали около 830 бомбардировщиков (включая А-20С ранних серий, о которых будет рассказано дальше).

Иногда параллельно на машинах типов "Бостон" III и А-20С меняли и носовые пулеметы на советские УБК. Стоявшие на некоторых самолетах пулеметы в мотогондолах обычно снимались. Американские бомбодержатели переделывали, чтобы подвешивать наши бомбы без переходников, а затем вообще ставили советские держатели Дер-19 и КД-2-439 и кассеты КБМ-Су-2, что позволило увеличить бомбовую нагрузку.

Наибольшее количество предложений о переделках касалось DB-7C, который официально по всем документам проходил как торпедоносец. На нем впервые внедрили наружную подвеску двух торпед с помощью так называемых торпедных мостов (эту работу осуществил уже упоминавшийся завод ╧ 81) и дополнительные бензобаки емкостью 1036 л в бомбоотсеке (их предложили на Балтике). Эти две характерные черты потом появились на всех "Бостонах" минно-торпедной авиации.

Этим, конечно, не исчерпывалось все многообразие инженерной выдумки, приложенной на флотах к модернизации американских бомбардировщиков. Так, на севере DB-7C переделали в штурмовик, очень сходный с "ганшипом" - канонеркой на базе А-20А, применявшейся американцами на Новой Гвинее. Много было различных учебных вариантов с двойным управлением.

Резкое расширение применения "Бостонов" на море произошло после поступления в СССР модификации A-20G. Это был чисто штурмовой вариант без места штурмана в носу, замененного батареей из четырех 20-мм пушек (на 0-1) или шести 12,7-мм пулеметов (на всех последующих G и Н). Львиная доля самолетов модификаций G, Н ушла в Советский Союз, начиная с практически всех A-20G-1. Эти машины переправлялись как через Аляску, так и через Иран. A-20G-1 получил, например, 1-й гвардейский минно-торпедный полк.

Место штурмовика в нашей авиации прочно занял Ил-2, а А-20G оказался вытеснен в другие области применения. Для выполнения не предусмотренных конструкторами функций машину приходилось тем или иным способом дорабатывать.

Особое место занимал "Бостон" в роли торпедоносца, минного заградителя и топмачтовика. За годы войны он стал, пожалуй, основным самолетом нашей минно-торпедной авиации, серьезно потеснив Ил-4.

"Бостоны" состояли на вооружении минно-торпедной авиации всех флотов. На Севере на них летал 9-й гвардейский минно-торпедный полк, на Балтике - 2-й гвардейский и 51-й, на Черном море - 13-й гвардейский. А 36-й минно-торпедный полк сперва перебросили с Черного моря на Северный флот, а затем в августе 1945 г. - в состав ВВС Тихоокеанского флота.

При переделке A-20G в торпедоносец так же, как и в разведчик, в бомбоотсеке устанавливался дополнительный бензобак, что позволяло примерно уравнять дальность "Бостона" и Ил-4. В носовой части иногда делали штурманскую кабину. Второй распространенный вариант имел место штурмана за задней стрелковой точкой. Для штурмана прорезались боковые окна, а сверху над ними находился небольшой прозрачный купол. Надо сказать, что такое размещение места штурмана было не очень удобно из-за сильно ограниченного обзора. При этом стандартная носовая часть A-20G сохранялась. В атаке такие машины обычно пускали первыми для подавления зенитного огня кораблей. Иногда штурман располагался сразу же за пилотской кабиной в лежачем положении.

Для того, чтобы самолет мог нести торпеды, на бортах слева и справа в нижней части фюзеляжа под крылом ставились так называемые торпедные мосты. Они представляли собой двутавровую балку (часто сваренную или склепанную из двух швеллеров) с деревянными обтекателями на концах, прикрепленную к фюзеляжу системой подкосов. Теоретически таким способом можно было брать две торпеды (и на близкие расстояния с крепкого грунта так иногда летали), но обычно вешали одну с правого борта.

Торпедные мосты делали как прямо в частях, так и в различных мастерских. Американские подкрыльные бомбодержатели в этом случае снимались. Пробную переделку A-20G-1 в торпедоносец выполнили весной 1943 г. в Москве на заводе ╧ 81 на одной из машин, полученных 1-м гвардейским минно-торпедным полком (самолет А. В. Преснякова, впоследствии Героя Советского Союза).

На торпедоносных A-20G советские морские летчики одержали много побед. "Бостоны" обычно действовали в качестве так называемого "низкого торпедоносца" - они сбрасывали торпеды на дистанции 600 - 800 м от цели с высоты 25 - 30 м - с бреющего полета. Скорость самолета при этом равнялась примерно 300 км/ч.

Такая тактика была весьма эффективна. Например, на рассвете 15 октября 1944 г. авиация Северного флота нанесла массированный удар по одному из немецких конвоев: 26 судов прикрывали семь вражеских истребителей. Первыми атаковали 12 Ил-2, затем через час еще 12 штурмовиков. За ними последовала третья волна - 10 A-20G в сопровождении 15 истребителей. Несколько судов были потоплены. Дело завершила четвертая волна. Десятку A-20G вел командир 9-го гвардейского полка подполковник Б. П. Сыромятников. Его самолет был подбит немцами, но на горящей машине Сыромятников поразил транспорт, который вскоре взорвался. Советский торпедоносец упал в море: весь экипаж посмертно удостоили звания Героев Советского Союза. Подобным образом 22 декабря 1944 г. самолет В. П. Носова из 51-го полка подожгли при заходе на немецкий корабль: герои пошли на таран...

На торпедных мостах можно было подвешивать также авиационные мины и бомбы крупных калибров. Таким способом А-20G в июле 1944 г. поставили с воздуха в устье Даугавы и в Таллинском заливе 135 мин, в основном магнитных, типа АМГ. A-20G брал две такие мины весом по 500 кг. Такие же минные постановки проводились, например, под Кенигсбергом. На наружной подвеске можно было нести по одной бомбе ФАБ-500 с каждого борта или даже ФАБ-1000, но последний вариант применялся довольно редко. Целями для бомб "Бостонов" морской авиации обычно были корабли и портовые сооружения. Так, в августе 1944 г. A-20G из состава 2-й гвардейской минно-торпедной дивизии участвовали в налете на Констанцу. Ударная группа состояла из 60 Пе-2 и 20 A-20G. В итоге были потоплены миноносец, танкер, две подводные лодки, пять торпедных катеров, повреждены эсминец, вспомогательный крейсер, еще три подводные лодки, транспорт и плавающий док, взорван склад горюче-смазочных материалов, уничтожены ремонтные мастерские. В июне того же года подобный комбинированный удар летчики-североморцы нанесли по порту Киркенес. Там совместно действовали Ил-2, A-20G и истребители-бомбардировщики Пе-3 и "Киттихаук". Приходилось бомбить также минные заграждения и противолодочные сети.

На торпедоносцах 1-го гвардейского полка устанавливались первые советские бортовые локаторы, предназначенные для обнаружения морских надводных целей, типа "Гнейс-2М". По предложению старшего инженера ВВС Балтийского флота по радиолокации А. А. Бубнова на пяти машинах смонтировали РЛС, полученные со складов флота. Сначала их опробовали на Ладоге: берег обнаруживался за 90 км, а баржа с буксиром - за 20.

Первый боевой вылет совершил 15 октября 1944 г. командир полка Герой Советского Союза И. И. Борзов. В условиях плохой видимости радиолокатор позволил найти в Рижском заливе группу из трех немецких кораблей. Прицеливаясь по экрану локатора, экипаж выпустил торпеду и потопил транспорт водоизмещением 15 000 т, груженный боевой техникой. Впоследствии таким образом потопили еще несколько судов.

В море "Бостоны" охотились не только за надводными кораблями, но и за подводными лодками. К примеру, 22 марта 1945-го два A-20G потопили немецкую субмарину. На счету Героя Советского Союза Е. И. Францева были даже две подводные лодки - одну он уничтожил 21 января 1944-го, а другую - 4 апреля того же года. Способы были различны: А. В. Преснякову удалось потопить лодку в надводном положении торпедой, а И. Сачко - бомбой с топмачтового захода.

Последний способ (сброс бомб у поверхности воды с последующим рикошетированием в борт) применялся A-20G, пожалуй, чаще, чем торпедометание. С дистанции 5 - 7 км самолет начинал разгон, затем открывал пушечно-пулеметный огонь, чтобы ослабить противодействие зенитчиков. Сброс производился всего в 200 - 250 м от цели. Такой прием использовали и американские летчики на Тихом океане, но там обычно наносили удар бомбами сравнительно небольших калибров - до 227 кг.

Наверное, наиболее известный пример удачных действий советских топмачтовиков - потопление немецкого крейсера ПВО "Ниобе". 8 июля 1944 г. он стоял в финском порту Котка. В налете участвовали полк пикировщиков и две пары топмачтовиков A-20G из 1-го гвардейского минно-торпедного полка. Каждый из "Бостонов" нес по две бомбы ФАБ-1000. Первыми атаковали пикировщики: в крейсер попали две бомбы. Затем зашла первая пара A-20G "тысячекилограммовки" врезались в "Ниобе", и он затонул. Вторая пара развернулась на стоявший рядом транспорт и поразила его. Кроме "Ниобе" на счету топмачтовиков Балтики - линейные крейсера "Шлезиен" и "Принц Ойген", вспомогательный крейсер "Орион", много эсминцев и транспортов.

Часто топмачтовики действовали вместе с торпедоносцами. Так, в феврале-1945 г. 14 A-20G из 8-й минно - торпедной дивизии севернее косы Хель атаковали немецкий конвой. Бомбами и торпедами они утопили четыре транспорта и тральщик. Такое взаимодействие осуществлялось не только в больших группах, но и при "свободной охоте" парами. Например, 17 февраля 1945 г. пара топмачтовик - торпедоносец, которую вел капитан А. Е. Скрябин, пустила на дно Данцигской бухты транспорт в 8000 т и сторожевик. Известен даже случай топмачтового удара по цели на суше. В июне 1944 г. перед наступлением советских войск потребовалось разрушить находившуюся в тылу у немцев плотину на р. Свирь. Совместными усилиями топмачтовиков A-20G, Ил-4 с морскими минами и штурмовиков, подавлявших зенитные средства, она была взорвана.

Последние бомбы во второй мировой войне, по-видимому, сбросили пять A-20G 36-го минно-торпедного полка, 18 августа 1945 г., разрушившие железнодорожный мост в Корее.

У нас "Бостоны" продержались на вооружении дольше, чем в США и Великобритании. Всего за 1942 - 1945 гг. авиация ВМФ получила 656 иностранных торпедоносцев, которые к концу войны составили 68 процентов минно-торпедной авиации. Если отбросить 19 английских "Хэмпденов", то все остальное - "Бостоны" разных модификаций.

Уже после завершения кампании на Дальнем Востоке части морской авиации продолжали заменять Ил-4 на А-20. Так, осенью 1945 г. перевооружили 2-ю мтад на Камчатке. В первые послевоенные годы A-20G бесспорно являлись основным типом торпедоносца на всех флотах.

На Балтике A-20G встречались еще в 1950 гг. 9-й гвардейский полк на Севере, уже летая на реактивных Ту-14, до 1954 г. сохранял законсервированный комплект "Бостонов".

Один "Бостон", извлеченный со дна моря, имеется в музее ВВС Северного флота: к сожалению, он не отреставрирован.

Для советских летчиков "Бостон" остался в памяти как один из лучших самолетов, поставлявшихся нам в годы войны союзниками.

, Великобритании , Советского Союза и других стран. В ВВС стран Содружества известен под именем «Бостон», версия ночного истребителя называлась «Хэвок». В ВВС США принят на вооружение под обозначении А-20 Хэвок.

Разработка

DB-7B Бостон Мк III

Первыми самолётами, заказаными самой Великобританией, стали DB-7B , получившие в Королевских военно-воздушных силах обозначение Бостон Мк III (англ. Boston Mk III ), такое же обозначение получили DB-73, ранее предназначавшиеся для Франции. Эти самолёты, использовавшиеся как лёгкие бомбардировщики, оснащались теми же двигателями, что и ДБ-7А и имели значительно более вместительные топливные баки, что увеличило дальность действия самолёта, недостаток которой на Бостонах Мк I/Мк II не устраивал англичан.

Всего Великобританией было заказано 780 самолётов Бостон Мк III, но некоторые из их были потеряны при транспортировке, кроме того, значительная часть из заказаных Великобританией самолётов была поставлена в Советский Союз .

Хэвок Mk I/Хэвок Mk II

Из-за нехватки самолётов, Королевских военно-воздушных силах вынуждены были использовать Бостоны Мк I и Бостоны Мк II в боевых действиях, заменив на Бостонах Мк I двигатели на более мощные. Из-за ограниченной возможности применения этих самолётов в дневное время, они были оборудованы для действий ночью, получив пламегасители на двигатели и дополнительное бронирование для кабины экипажа и топливных баков. Бомбовая нагрузка составляля 1100 кг (2400 lb).

Из-за неприспособленности для ночных полётов истребителей Харрикейн и недостаточного количества оснащённых радарами ночных истребителей Бленхейм до появления истребителей Бофайтер и Москито , было принято решение переоборудовать Бостоны для использования в качестве ночных истребителей . Эти самолёты получили бортовую РЛС A.I. Mk.IV, батарею из 8-ми пулемётов.303 Browning в носу вместо кабины бомбардира, оборонительное вооружение было снято, экипаж сократился до 2 человек, при этом задний стрелок стал обслуживать бортовой радар .

Обе эти модификации получили обозначение Хэвок (англ. Havok ), при этом переделанные Бостоны Мк I стали обозначаться Хэвок Мк I , а Бостоны Мк II - Хэвок Мк II . Большинство этих самолётов окрашивались в чёрный цвет. Всего был переделан 181 самолёт.

Хэвок Мк I Пандора

12 самолётов Хэвок Мк I были вооружены экспериментальным оружием LAM (Long Aerial Mine), которое до этого проходило испытание на самолёте Хендли Пейдж Харроу . Воздушная мина LAM представляла собой подвешенную на длинном тросе кассету с парашютными бомбами. Эти бомбы разбрасывались сверху на пути вражеских самолётов и должны были разорваться около них, поражая осколками. Хэвоки, вооруженные такими минами получили обозначение Хэвок Мк III и неофициальное название Пандора . Результативность этого оружия оказалась крайне низкой (всего один не подтвержденный Heinkel He 111), и вскоре все Пандоры были переделаны обратно в Хэвок Мк I.

Хэвок Тербинлайт

А-20H

Модификация с 1700-сильными двигателями Райт R-2600-29 , в остальном не отличавшаяся от A-20G. Построено 412 штук.

А-20J/Бостон Мк IV

Модификация на базе A-20G выполнявшая роль лидера, наводящего на цель группу A-20G. Самолёт снова получил полноценное место бомбардира, лишившись четырёх из шести носовых пулемётов.

Было построено 450 самолётов, 169 из которых были поставлены Королевским военно-воздушным силам, где получили обозначение Бостон Мк IV .

А-20K/Бостон Мк V

Последняя серийная модификация. Аналогичен А-20J, но выполнен на базе А-20H.

Последний, 413-й самолёт этой модификации, собранный 20 сентября 1944 г. стал последним выпущенным A-20.

P-70

В связи с потребностью Воздушного корпуса Армии США в тяжёлых ночных истребителях, производство A-20 было переориентировано на производство P-70. Они оснащались радаром SCR-540 (копией британского A.I. Mk.IV) и получили подвешенную в бомбоотсеке гондолу с четырьмя 20-мм пушками. Самолёт полностью, включая носовое остекление, красился в чёрный цвет для уменьшения бликов . Экипаж состоял из двух человек - пилота и оператора радара, сидевшего в кабине заднего стрелка.

Так же в ночные истребители переделывались самолёты модификаций A-20C, -G и -J. Истребитель на базе A-20C получил обозначение P-70A-1 , на базе A-20G строились P-70A-2 и P-70B-1 , на базе A-20J - P-70B-2 . Модификации P-70B-1 и P-70B-2 оснащались американским радаром сантиметрового диапазона SCR-720 или SCR-729.

После войны многие переоборудованные Хэвоки использовались для перевозки почты и тушения лесных пожаров.

Боевое применение

Франция

СССР

Также применялись в авиационных частях Балтийского флота (в частности 51-й минно-торпедный авиаполк был полностью оснащён такими самолётами). На Тихоокеанском флоте они тоже имелись, состояли на вооружении 49-го минно-торпедного авиаполка ВВС ТОФ.

Оснащённые радиолокатором «Гнейс-2 » самолёты использовались в качестве ночных истребителей . Ими была вооружена 56-я авиационная дивизия истребителей дальнего действия . В авиации ВМФ самолёты с РЛС использовались для поиска надводных кораблей.

Напишите отзыв о статье "Douglas A-20 Havoc"

Ссылки



Истребители

Палубные истребители

Ночные истребители

Стратегические бомбардировщики

Тактические бомбардировщики

Палубные бомбардировщики

Штурмовики

Разведчики

Поплавковые гидросамолёты

Летающие лодки

Транспортные самолёты и планеры

Учебно-тренировочные самолёты

Экспериментальные и прототипы

Примечания : ¹ ² - были разработаны и испытаны во время Второй мировой войны, приняты на вооружение после её окончания;



Истребители

Бомбардировщики

Разведчики

Учебные и тренировочные

Гидросамолёты

Транспортные

Примечания : * - поставлено 10 ед. для ознакомления. - поставлены по одному экземпляру в ознакомительных целях. ***** - 2 OS2U-3 по репарациям, в замену итальянского корабля с американским USS Milwaukee (Мурманск)

Отрывок, характеризующий Douglas A-20 Havoc

– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
«Как! Я как будто рад случаю воспользоваться тем, что он один и в унынии. Ему неприятно и тяжело может показаться неизвестное лицо в эту минуту печали; потом, что я могу сказать ему теперь, когда при одном взгляде на него у меня замирает сердце и пересыхает во рту?» Ни одна из тех бесчисленных речей, которые он, обращая к государю, слагал в своем воображении, не приходила ему теперь в голову. Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуту побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле любовь свою.
«Потом, что же я буду спрашивать государя об его приказаниях на правый фланг, когда уже теперь 4 й час вечера, и сражение проиграно? Нет, решительно я не должен подъезжать к нему. Не должен нарушать его задумчивость. Лучше умереть тысячу раз, чем получить от него дурной взгляд, дурное мнение», решил Ростов и с грустью и с отчаянием в сердце поехал прочь, беспрестанно оглядываясь на всё еще стоявшего в том же положении нерешительности государя.
В то время как Ростов делал эти соображения и печально отъезжал от государя, капитан фон Толь случайно наехал на то же место и, увидав государя, прямо подъехал к нему, предложил ему свои услуги и помог перейти пешком через канаву. Государь, желая отдохнуть и чувствуя себя нездоровым, сел под яблочное дерево, и Толь остановился подле него. Ростов издалека с завистью и раскаянием видел, как фон Толь что то долго и с жаром говорил государю, как государь, видимо, заплакав, закрыл глаза рукой и пожал руку Толю.
«И это я мог бы быть на его месте?» подумал про себя Ростов и, едва удерживая слезы сожаления об участи государя, в совершенном отчаянии поехал дальше, не зная, куда и зачем он теперь едет.
Его отчаяние было тем сильнее, что он чувствовал, что его собственная слабость была причиной его горя.
Он мог бы… не только мог бы, но он должен был подъехать к государю. И это был единственный случай показать государю свою преданность. И он не воспользовался им… «Что я наделал?» подумал он. И он повернул лошадь и поскакал назад к тому месту, где видел императора; но никого уже не было за канавой. Только ехали повозки и экипажи. От одного фурмана Ростов узнал, что Кутузовский штаб находится неподалеку в деревне, куда шли обозы. Ростов поехал за ними.
Впереди его шел берейтор Кутузова, ведя лошадей в попонах. За берейтором ехала повозка, и за повозкой шел старик дворовый, в картузе, полушубке и с кривыми ногами.
– Тит, а Тит! – сказал берейтор.
– Чего? – рассеянно отвечал старик.
– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.

На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.
– Les munitions des pieces de position sont epuisees, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.
– Faites avancer celles de la reserve, [Велите привезти из резервов,] – сказал Наполеон, и, отъехав несколько шагов, он остановился над князем Андреем, лежавшим навзничь с брошенным подле него древком знамени (знамя уже, как трофей, было взято французами).
– Voila une belle mort, [Вот прекрасная смерть,] – сказал Наполеон, глядя на Болконского.
Князь Андрей понял, что это было сказано о нем, и что говорит это Наполеон. Он слышал, как называли sire того, кто сказал эти слова. Но он слышал эти слова, как бы он слышал жужжание мухи. Он не только не интересовался ими, но он и не заметил, а тотчас же забыл их. Ему жгло голову; он чувствовал, что он исходит кровью, и он видел над собою далекое, высокое и вечное небо. Он знал, что это был Наполеон – его герой, но в эту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нем облаками. Ему было совершенно всё равно в эту минуту, кто бы ни стоял над ним, что бы ни говорил об нем; он рад был только тому, что остановились над ним люди, и желал только, чтоб эти люди помогли ему и возвратили бы его к жизни, которая казалась ему столь прекрасною, потому что он так иначе понимал ее теперь. Он собрал все свои силы, чтобы пошевелиться и произвести какой нибудь звук. Он слабо пошевелил ногою и произвел самого его разжалобивший, слабый, болезненный стон.
– А! он жив, – сказал Наполеон. – Поднять этого молодого человека, ce jeune homme, и свезти на перевязочный пункт!
Сказав это, Наполеон поехал дальше навстречу к маршалу Лану, который, сняв шляпу, улыбаясь и поздравляя с победой, подъезжал к императору.
Князь Андрей не помнил ничего дальше: он потерял сознание от страшной боли, которую причинили ему укладывание на носилки, толчки во время движения и сондирование раны на перевязочном пункте. Он очнулся уже только в конце дня, когда его, соединив с другими русскими ранеными и пленными офицерами, понесли в госпиталь. На этом передвижении он чувствовал себя несколько свежее и мог оглядываться и даже говорить.
Первые слова, которые он услыхал, когда очнулся, – были слова французского конвойного офицера, который поспешно говорил:
– Надо здесь остановиться: император сейчас проедет; ему доставит удовольствие видеть этих пленных господ.
– Нынче так много пленных, чуть не вся русская армия, что ему, вероятно, это наскучило, – сказал другой офицер.
– Ну, однако! Этот, говорят, командир всей гвардии императора Александра, – сказал первый, указывая на раненого русского офицера в белом кавалергардском мундире.
Болконский узнал князя Репнина, которого он встречал в петербургском свете. Рядом с ним стоял другой, 19 летний мальчик, тоже раненый кавалергардский офицер.
Бонапарте, подъехав галопом, остановил лошадь.
– Кто старший? – сказал он, увидав пленных.
Назвали полковника, князя Репнина.
– Вы командир кавалергардского полка императора Александра? – спросил Наполеон.
– Я командовал эскадроном, – отвечал Репнин.
– Ваш полк честно исполнил долг свой, – сказал Наполеон.
– Похвала великого полководца есть лучшая награда cолдату, – сказал Репнин.
– С удовольствием отдаю ее вам, – сказал Наполеон. – Кто этот молодой человек подле вас?
Князь Репнин назвал поручика Сухтелена.
Посмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!
Князь Андрей, для полноты трофея пленников выставленный также вперед, на глаза императору, не мог не привлечь его внимания. Наполеон, видимо, вспомнил, что он видел его на поле и, обращаясь к нему, употребил то самое наименование молодого человека – jeune homme, под которым Болконский в первый раз отразился в его памяти.
– Et vous, jeune homme? Ну, а вы, молодой человек? – обратился он к нему, – как вы себя чувствуете, mon brave?
Несмотря на то, что за пять минут перед этим князь Андрей мог сказать несколько слов солдатам, переносившим его, он теперь, прямо устремив свои глаза на Наполеона, молчал… Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.
Да и всё казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.
Император, не дождавшись ответа, отвернулся и, отъезжая, обратился к одному из начальников:
– Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак; пускай мой доктор Ларрей осмотрит их раны. До свидания, князь Репнин, – и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.
На лице его было сиянье самодовольства и счастия.
Солдаты, принесшие князя Андрея и снявшие с него попавшийся им золотой образок, навешенный на брата княжною Марьею, увидав ласковость, с которою обращался император с пленными, поспешили возвратить образок.
Князь Андрей не видал, кто и как надел его опять, но на груди его сверх мундира вдруг очутился образок на мелкой золотой цепочке.

Прототипы 7В и DB-7 не имели камуфляжа. Они оставались цвета полированного дюраля. Поверхность самолетов покрывали только защитным бесцветным лаком.

Первые А-20, попавшие в боевые части, еще происходили из числа предсерийных машин, и по этой причине тоже не имели камуфляжа. Опознавательные знаки изображали прямо по блестящему дюралю обшивки. Но вскоре самолеты получили стандартный камуфляж. Верхняя сторона самолета окрашивалась оливково-зеленой краской Olive Drab, a нижняя - серой Neutral Gray. Известно по крайней мере три оттенка цвета Olive Drab и два оттенка Neutral Gray. Это были следующие краски: OD 35, походившая на французский цвет "хаки" времен Первой Мировой войны, OD 41 (темная) и OD 31 (с большим содержанием зеленого пигмента), NG 33 (более светлый) и NG 43 (заметно более темный). Поэтому разные экземпляры А-20 могли заметно отличаться друг от друга но цвету. В 1940 году небольшая серия "Дугласов" получила двухцветный камуфляж OD 41/OD 35 на верхней стороне и бортах. В июле 1941 года в качестве единственных образцов оставили краски Olive Drab 41 и Neutral Gray 43. Красочные эталоны разослали всем авиационным фирмам. Такой унифицированный камуфляж получили самолеты А-20А, В и С.

"Бостоны", действовавшие в Северной Африке, получили пустынный камуфляж. На базовый фон OD 41 наложили нерегулярные пятна краской Sand 26. Это была краска песчаного цвета с заметным розовым оттенком. Поэтому во многих публикациях встречается ошибочное мнение о том, что американцы красили свои самолеты "в розовый цвет".

Камуфляж самолета изменился в 1943 году, одновременно с началом серийного выпуска модификации A-20G. Базой по-прежнему служил камуфляж OD/NG, но к нему добавился третий цвет - зеленый (Medium Green 42 или Dark Green 30) - который наносили в виде волнистых пятен на верхней стороне крыльев и горизонтальных стабилизаторов по передней и задней кромкам, а также иногда по верхней стороне мотогондол. Иногда пятна заходили на фюзеляж в районе кабины стрелка. У самолетов, летавших по ночам, днище вместо Neutral Gray закрашивалось черной краской.

Ночные истребители Р-70 "Найтхоук" были целиком выкрашены в черный цвет (Black 44). Обычно использовалась матовая краска, но встречалась и блестящая. Немногочисленные машины несли камуфляж Dark Olive/Black.

Французы получали DB-7 неокрашенными. Камуфляж на самолеты наносили уже в Касабланке. Во французских ВВС использовались две схемы камуфляжа: европейская и пустынная. Европейская или континентальная схема представляла собой пятна цвета Khaki (аналог британского Dark Green), Brun Fonce (коричневый) и Gris Bleu Fonce (шаровой). Нижняя поверхность самолета покрывалась краской Gris Bleu Clair (светло-серо-синий). В пустынной схеме краска Gris Blue Fonce заменялась краской Terre de Sienne (песчаный) или краска Brun Fonce заменялась краской Ochre (светлая охра).

В Королевских ВВС самолеты "Хавок" и "Бристоль" могли носить несколько типов камуфляжа - в зависимости от предназначения и ТВД. Дневные бомбардировщики имели стандартный английский камуфляж Dark Green/Dark Earth на верхней стороне и Sky на нижней. У ночных самолетов вместо Sky днище закрашивалось черной краской (Black).

Ночные истребители "Тербинлайт" и "Интрудеры" целиком окрашивались черной матовой краской. Но встречались и исключения. В 23-й эскадрильи один из "Хавоков" нес на верхней половине фюзеляжа нестандартный камуфляж Extra Dark Sea Gray/Dark Green. Единственный "польский" "Тербинлайт" из 307-й эскадрильи был целиком выкрашен Medium Sea Gray с нанесенными поверх темно-зелеными пятнами. Вероятно, такой камуфляж самолет получил уже в эскадрильи.

"Дугласы" Королевских и южноафриканских ВВС, действовавшие в Северной Африке в 1942/43 гг., несли стандартный английский пустынный камуфляж: пятна Dark Earth, Middle Stone, днище Azure Blue.

Часть "Бостонов III", поступивших в части зимой 1943/44 гг., несли оригинальный американский камуфляж Olive Drab/ Neutral Gray.

Зато поздние "Бостоны IV" и V окрашивались по стандартам, принятым в конце войны. Весь самолет целиком (включая весь фюзеляж и верхнюю сторону крыльев) окрашивался зеленой краской British Olive Green (несколько светлее Dark Green с легким оттенком серого), а снизу крылья и стабилизаторы окрашивались в серый цвет (Neutral Gray или Light Sea Gray). Часть руля направления красили краской British Medium Green, по оттенку напоминавшую аналогичную краску американского производства.

Машины австралийской 22-й эскадрильи первой серии имели английский камуфляж. Позднее самолеты перекрасили уже с использованием австралийских красок: боковые и верхние стороны в цвет Foliage Green (FS 34092) и Dark Earth (значительно темнее английского аналога) или Light Earth (по оттенку соответствует английскому Dark Earth), a нижние - в цвет Sky Blue (почти как английский, но немного темнее) или Light Slate Gray (аналогичный английскому). Самолеты A-20G, которые эскадрилья получила позднее, выкрашивали краской Foliage Green.

"Бостоны" разных серий, доставленные в Советский Союз, чаще всего имели оригинальный камуфляж Olive Drab/ Neutral Gray или Dark Green/Dark Earth/ Light Sea Gray. В Советском Союзе некоторые машины перекрашивали. Например, A-20G (43-10067, "Таллинский ИАП") имел камуфляж, дополненный темно-зелеными (есть вероятность, что и черными) пятнами. Самолеты, у которых в глухих носах были проделаны иллюминаторы, носовой сегмент был заметно темнее остального самолета.

В зимних условиях многие самолеты обмазывали известью или смываемой белой краской. Белый цвет со временем облезал, поэтому к весне из-под белого отчетливо проглядывал темный камуфляж.

TTX модификаций A-20

Варианты	DB-7 Boston I	DB-7 Havoc I NF	DB-7A Boston II (Havoc II)	DB-7B Boston III	Boston III советский	A-20B	A-20G-20	A-20G-45	A-20J	P-70
размах [m]	18,67	18,67	18.67	18.69	18.69	18,59	18,69	18,69	18,69	18,67
длина [m]	14,32	14,32	14,32	14,42	14,42	14.42	14,63	14,63	14,81	14,52
высота [m]	4.83	4.83	4.83	4,83	4,63	483	4,83	4.83	4,83	4.83
площадь крыла	43.17	43,17	43.17	43,20	43,20	43,20	43,20	43,20	43,20	43.17
масса пустого	5160	5171	6150 (6203)	7050	7060	6700	7700	8029	7770	7272
масса норм.	7250		7560				11000	11794	11350	9518
масса макс.	7710	8637	(8764)	9507	9735	9950		13608	12900	9645
скорость максимальная/0 м							486	490
скорость макс	501	475	516520)	530	520	560	532	510	510	529
на высоте [т]	4563	3982	3050	3050	3050	3050	3050	3050	3050	3982
скорость крейсерская,	431		443							435
скороподъемность	12.4		12.3							6.8
время набора высоты		8	10	10,4	10,4	5	8.8	7,5 (20,1)		8
высоты [т]		3658	7380	5000	5000	3050	6100	3050 (6100)		3050
потолок [т]	8750	7864	8437	8800	8800	8650	7200	7230	7050	8611
дальность	1000	1603	789	1200	1200	1320	1740	1610*	1810*	1700–2350
								3380**	3380**
* - с 900 кг бомб
** - макс.

Техническое описание самолета "Дуглас" DB-7 "Бостон III", а также A-20G-20/G-45

Самолет "Дуглас DB-7B" представлял собой цельнометаллический трех- или четырехместный двухмоторный легкий бомбардировщик-штурмовик. Самолет был выполнен по схеме среднеплана, имел закрытые кабины экипажа и убирающееся трехстоечечное шасси с носовой стойкой.